Я хочу уехать к морю. Туда, где на горячий песок опускается вечерняя прохлада, и танцующие потоки воздуха преломляют и размывают все видимое. Хочу наблюдать, как после захода солнца небо медленно отпускает последние импульсы света. Оно изменит цвет сотню раз, а вокруг не будет никого, кроме меня, чтобы видеть это.

Я буду слушать море, и его шорох в унисон зазвучит с шорохом в моей голове. Каменный песок под моими ногами будет тереться о кожу. Я буду ощущать его так же, как ощущаю внутри себя стеклянную стружку, методично царапающую душу.

Я опущу холодные руки в холодную воду: не согрею их, не почувствую разницы температур, но почувствую их реальными, способными взаимодействовать с окружающим миром, когда море мягко и уверенно обхватит их своим естеством.

Не стану брать с собой еду: мое тело не будет ощущать никакого голода, будто желудка у него нет и никогда не было, будто внутри благодатное и пустое пространство. Не возьму алкоголь: нет смысла изменять свое сознание, когда в этом мире оно всегда существует в измененном виде.

Издалека будет доноситься музыка, а ночная влажная темнота принесет с собой далекие вспышки искусственного света. На безымянной набережной какого-то южного города, где песок переходит в каменную кладку, будут проноситься чьи-то особенные вечера. Они запомнятся им, словно сцены наилучшего из фильмов, что им когда-либо приходилось смотреть, и саундтреком будет их любимая музыка, которую они не слышали нигде снаружи. И каждый крохотный кадр, пропитанный жизнью более реальной, чем что-либо на Земле, станет ключом к тому варианту их личности, который они без толики сомнения смогут назвать "Собой". Это будет так, как они представляли себе обрывками.

Обрывки не складывались в общую картину в их головах, а теперь сложатся. Где-то на юге, в маленьком городе с замысловатым названием, прильнувшим с одной стороны к горам, с другой - сползшим в море, пройдет кульминация их жизни, открывающая за одну ночь все пути их реальности. Они прочувствуют все, ради чего были созданы матрицей этого мира, чтобы потом эти воспоминания впитались в них и растаяли, оживив их и разбудив. Краткий диалог с миром и самим собой. Все это будет происходить там, на безымянной набережной.

И я останусь в стороне. А потом все закончится так же, как началось.

Мне хочется зайти в воду, и пусть вода будет крепкой кислотой, которой я доверюсь. Пусть вступит в реакцию с моей оболочкой. Пусть пласт за пластом она снимет с меня все, что теперь есть я. Болящие пласты кожи опишут пару кругов под водой, будто грязные пленки, но не осядут на дно, а растворятся молекула за молекулой во всесильной кислоте, и о них не останется никакого воспоминания. Как нить за нитью распускается связанный матерью свитер, так сойдет на нет и неудобный костюм моего сознания. Пусть смоет с меня все, что я есть сейчас.

Я выставлю руки вперед, ладони обращу к небу. Никогда не буду беспомощней, чем теперь. Задохнусь кислородом. Лунный свет поцелует меня в лоб с заботой, намекающей на нечто лишь между ним и мной. Ноги подогнутся. Оболочка упадет вверх лицом в море, но там, где неглубоко, так что лицо останется на поверхности, а волны в такт дыханию будут накрывать его и отступать снова.

Я буду открывать глаза под водой. А потом посмотрю на небо, в котором будут дрожать звезды. Пустые огоньки, ничтожные в сравнении с черным пространством между ними. Небо надавит на меня, зальет меня сверху. И мне будет страшно. Страшно: это охватит меня целиком... Глубоко. Так бывает страшно, только если ты жив и живешь Правильно, когда Мир видит тебя, когда ты смотришь в Него. Мозг не позволит осознать, он не вместит в себя причину, которой не может быть на Земле.

Я все чувствую. Кто я есть. Как это естественно для меня...

Сними с меня маску, которая не дает мне вдыхать окружающий воздух, снабжая меня своим модифицированным газом, приходящим по пластмассовой трубке. Мое тело будет лежать в странной позе лишь потому, что я окончательно забуду о руках, ногах, туловище: о том, как и зачем двигаться. Мое нутро дрожит, как звезды - в бесконечной черноте.

Придет туман, зависнет над морем. Я встану. Белое платье прилипнет к коже. Очертания моей фигуры сольются с белым туманом.

Оно будет рядом. Нечто. Так, что я нечаянно коснусь его, стоит мне лишь вытянуть руку. Это тот Страх, что заставляет ощутить не саму глубину, а то, насколько она живая. Это неправильно называть Страхом.

А пока, море, смой с меня оболочку. Все десятки вариантов моей здешней личности. Отвлекающие блики, отражения меня в чьих-то распахнутых глазах, приклеившиеся ко мне взглядом. Забери прелую нематериальную жидкость, наполняющую невидимые полости внутри меня. Чтоб слой приблизился к слою, чтоб слои ощутили друг друга, собираясь в Меня.

Мои плечи станут уже, когда восстановятся раздробленные кости. Мне станет легче носить свою грудную клетку, когда в ней лопнут все лишние воздушные карманы. И мой живот снова будет женским, когда раздутые мягкие ткани войдут в свой естественный контур. Это не будет событием, не будет рубежом или отправной точкой. Просто смой с Меня меня. Это случается однажды.